Интервью с постановщиком автотрюков Виктором Ивановым

Кто в детстве не разевал рот в кино при виде страшных аварий и погонь за главным героем? Наши кумиры на экране вытворяют невероятные вещи, после которых у них остается лишь пара царапин – такая реалистичность достигается трудом многих людей. Героя интервью, постановщика трюков Виктора Иванова, можно смело назвать режиссером. Он поделился с нами рассказом о нелегкой, но героической работе каскадеров.

– Как вы попали в ряды каскадеров?
 – В 70-м году один мой старший товарищ, который работал в кино, позвал меня с другом к себе. До этого я не владел профессией каскадера, но имел некоторую спортивную подготовку. Каскадерское искусство захватило меня тем, что надо было постоянно придумывать, как осуществить трюк, использовать все идеи, которые приходили в голову. В то время не было реквизитов для определенных трюков, в каждом проекте надо придумывать что-то свое, потому что наши возможности были тесно связаны с ограниченным бюджетом. Идеи могут быть какими угодно, но многие из них отпадают, если для исполнения погони дадут два списанных «жигуленка». Достаточно быстро я набрался опыта, и уже в 74-м году стал постановщиком трюков. Руководил проведением работы, придумывал, как ее осуществить.
В то время работа каскадера не приносила много денег, поэтому я организовал с товарищами группу, с которой мы ездили на гастроли со своим шоу. Выступать приходилось на ужасных автомобилях, которые выделяли нам местные власти, причем их надо было так разбить, чтобы через два часа восстановить для следующего выступления. Это стало для нас хорошей школой – на съемках переворачивать автомобили удавалось раза два-три в год, а там мы делали это намного чаще. Взрывы мы делали сами, хотя на съемках для этого есть специальные люди, пиротехники. С нашей стороны это было довольно опасной затеей – использовали для этого порох и всякие взрывоопасные вещества.

 – Какой у вас автомобильный стаж?
 – Водить машину я начал с 12 лет, а права получил в 1972 году, когда достиг совершеннолетия. До того, как попал в ряды каскадеров, увлекался автоспортом – шоссейно-кольцевыми гонками. Подготовить машину к трюку можно и своими руками, но мы пользуемся услугами знакомых ребят в гаражах, они уже привыкли к определенным работам, понимают, что от них требуется. Иногда приходится мастерить штучные экземпляры каких-то устройств для машины, чтобы выполнить трюк. К сожалению, после этого они валяются где-то и ржавеют, потому что у нас нет никаких музеев каскадерства.

– Вы занимаетесь только автомобильными трюками?
– Я выполнял все трюки, которые есть в каскадерском арсенале, – горение, падение с высоты, скачка на лошадях, взрывы, стрельба. Но последние 15 лет я увлекся именно автомобильными трюками, они мне ближе и понятнее. В каскадерской среде это считается элитным направлением, так как работа с автомобилями более трудоемкая, а организация – более затратная. Чтобы автотрюки не пробили брешь в бюджете фильма, их надо тщательно продумать и спланировать исполнение. Раньше купить машину и разбить ее в конце фильма было целым событием, а сейчас продюсеры стали охотнее идти навстречу нашим запросам, стали покупать более приличные машины – они понимают, что качественные трюки добавляют им прокат. Например, были опубликованы данные о фильме «Превосходство Борна» – оказалось, что погоня в этом фильме, над которой я работал, добавила прокату 45 миллионов долларов.

– Расскажите о ваших работах в кино.
– Последнее время я в основном придумываю и снимаю трюки, это режиссерская работа. Моя работа в американском фильме «Подарок», который выйдет на экраны осенью, заключалась в полной ответственности за автопогоню. Весь проект они снимали в Болгарии, а погоню надо было снимать в Москве. Они отсняли начало и конец фильма, а мне пришлось работать с такими машинами, которые они мне предоставили, и с актерами, которые никогда не работали с автотрюками. Сейчас идут съемки продолжения отечественного фильма «Любовь-Морковь», в нем главная машина – фургон, а соль моей работы состояла в подборе стиля погони, так как сюжет там комедийный. Я работал над последними двумя частями фильмов об агенте Борне,  скоро выходит на экраны фильм «Индиго», где я работал под руководством Мартина, моего сына – он тоже каскадер. Скоро мы с ним поедем работать для очередного фильма о Джеймсе Бонде в Италию, где будет сниматься большая погоня. Мой послужной список насчитывает около 180 художественных фильмов и киноработ.

– Недавно состоялась премьера фильма «Стритрейсеры»...
– Наши трюки в «Стритрейсерах» будут номинированы на премию «Таурус» в следующем году. Работа над этим фильмом у нас шла отдельно от актеров, мы встретились только два-три раза – мы закончили свои трюки, а они подходили к обломкам и отыгрывали свои сцены. У нашей съемочной группы было свое оборудование. Проезды на Ferrari, за рулем которой сидел Леша Чадов, снимались в павильоне, он же снялся в гонке по набережной за рулем Победы. В остальных местах его дублировал мой сын Мартин (он же дублировал Мэтта Дэймона в фильмах о Борне). Мартин также выполнял шестикратный переворот джипа, который впоследствии сгорел. Для выполнения этого трюка мы соорудили пневматическую пушку, с помощью которой машина подлетела в воздух. Ее же использовали для переворота Nissan одного из героев. Машина совершила 4,5 оборота, но в окончательной версии она просто взлетела.
В качестве массовки в «Стритрейсерах» участвовали местные любители скорости, но серьезных трюков они не делали, только крутились вокруг своей оси на месте. Для съемок по городу мы перекрывали движение на улицах, это и было одной из причин, почему фильм снимали в Санкт-Петербурге – в Москве улицы довольно сложно перекрыть в любое время суток. А гонку на Победе, где Леша Чадов гоняется с Porsche, снимали вечером, за три минуты до заката.
Но в основном мы проводили съемки ночью – нет проблем с садящимся солнцем, да и гонки-то по сюжету ночные – у нас было 56 ночных смен. Такая съемка ограничивает в возможностях – машины можно снимать только на освещенных участках.
Фуру в этом фильме мы разбили с помощью радиоуправления. Жаль, что на площадке под Питером, где мы работали, не было крутых обрывов, поэтому нам пришлось завалить ее в достаточно небольшой склон. Водитель этой фуры Женя сам участвовал в съемках трюков, он приноровился к нашим темпам и требованиям и сам сидел за рулем. Остроты ему добавляло постоянное мельтешение легковых машин под колесами, но он отлично справился со своей задачей. Когда были завершающие кадры с грузовиком, мы соорудили специально для этой машины электроуправление рулем и педалями, управление которыми осуществлялось с помощью дистанционного пульта. Но так как там была механическая коробка передач, мне пришлось разогнать фуру до 70 км/ч, потом перелезть на другую машину, а дальше ею управляли джойстиком.

– За последние годы изменился уровень трюков в России по сравнению с Голливудом?
– Нет смысла сравнивать киноиндустрию в Голливуде и в России, все это видно на экране. Конечно, отечественное кино развивается, затраты на съемки увеличиваются, приобретается новое оборудование, но пока рано говорить о серьезной индустрии. Я работал в Голливуде 15 лет. В Америке бюджет на фильм превышает наш в несколько раз, у них есть трюковое и съемочное техническое обеспечение – мало грамотно выполнить трюк, половина успеха зависит от съемки. А автомобильные съемки довольно динамичны, для них необходим серьезный подход. Наши продюсеры начали это понимать, в коллективе много молодых ребят, которые соображают, как надо снимать, а как не стоит – все это необходимо для того, чтобы на экране погоня или переворот выглядели зрелищно. Уже несколько проектов я делаю с оператором Ильей Бойко, и, по-моему, он лучший в этом жанре.  Хотя я живу в России с семьей, меня все же тянет на отлаженные проекты.
В Голливуде есть должность – координатор игровых машин. Это специальный человек, который отбирает машины под наши требования, подгоняет их для работы, отвечает за них на протяжении съемок, следит, чтобы всегда были машины-дублеры, отслеживает последовательность (если машина где-то помялась, то в дальнейшем вмятина должна быть и на двойниках). В России такой должности нет, обычно я работаю с уже купленными машинами, с которыми порой не разбежишься в творческом плане. Американцы наладили сотрудничество с автопроизводителями, например, для съемок «Ультиматума Борна» выделили шесть Volkswagen Тuareg, у каждой машины в этом фильме было по 8-10 двойников.  Хотя обращаться к  производителям надо минимум за полгода до начала съемок, а некоторые требуют, чтобы в кадре были машины только их марки. Еще они читают сценарий и оценивают, не повредит ли сюжет их имиджу.

– Каскадерство – опасная профессия? Как вы готовите автомобили и трюки?
– Травматизма стало значительно меньше, так как появилось много защитного оборудования. Подготовка машины проводится на профессиональном уровне, для каждого трюка она разная – где-то не надо фиксировать каскадера (только поясными ремнями), чтобы он мог лечь или уклониться, а для переворотов используем шеститочечные ремни, специальные кресла, дуги, шлем, фиксатор для шеи, защиту ног и рук, огнеупорный комбинезон. Дуги надо делать так, чтобы они не только защищали каскадера, но и виден был ущерб машине. Надо делать каркас так, чтобы машине было куда мяться, иногда делаем «клетку» только для водителя – на подготовку машины уходит около трех дней.
Погоню для «Превосходства Борна» снимали месяц в Москве и месяц в Берлине,  а погоню для «Ультиматума Борна» – один месяц, но готовили ее полгода. В России же, если на трюк выделят четыре дня, то это уже хорошо. Для съемок трюков в Италии для очередной бондианы тренировки продлятся четыре недели, а съемки – шесть недель.

– Какой трюк вам больше всего запомнился?
– Вспоминается один из неприятнейших трюков – на съемках фильма «Священный груз» в Праге мне нужно было прыгнуть на Волге с 18-метрового моста. Трудность заключалась в том, что съемки проводились на действующем мосту, где мы не смогли перекрыть движение из-за трамваев, поэтому работу надо было сделать быстро. Я должен был заехать на трамплин, уже сидя на подножке, а как только машина отрывалась и начинала падать, мне нужно было выпрыгнуть в воду, синхронно с Волгой. Актер, которого я дублировал, был довольно крупным, по роли он был одет в тяжелое драповое пальто, из-за которого мне было неудобно выпрыгивать, и я выбил плечо при приводнении.